проспала, не услышав будильника.
Трель, раздававшаяся в квартире, могла разбудить и мертвого. Я протянула руку и попыталась нащупать противный агрегат, но странно, он не дребезжал. Я открыла один глаз и сонно огляделась. Звук не замолкал. Наконец-то я сообразила, что кто-то ломится ко мне в дверь.
— Митрофанов, — я резко села на кровати, а потом, подскочив, кинулась открывать.
— Вот кто бы сомневался, — Алексей заинтересованно осмотрел меня с ног до головы. — Проспала.
— Ой, — я переступила с ноги на ногу, поправляя на себе длинную футболку и расчесывая пальцами стоящие дыбом волосы. — Я сейчас, — и метнулась в ванную.
Алексей прошел в кухню, и пока я в темпе вальса приводила себя в порядок, сварил кофе в турке. Никаких других кофейных агрегатов я не признавала. Настоящий кофе может быть только по-турецки, без сливок, без сахара, тягучий и черный как смола.
— М-м-м, — я стояла в дверях, одетая, подкрашенная и смущенная. — Извини, я честно, даже будильник поставила. Вот, — я развела руками и смущенно улыбнулась.
— Кофе пей, и поехали, — он с удобством расположился у меня на кухне, потягивая крепкий напиток.
Я налила кофе и присела за стол напротив него. Нужно было что-то съесть, но кусок в горло не лез.
— Все? — Алексей сполоснул чашку и поставил ее на полку. Я только утвердительно кивнула. — Вещи собрала?
И главное, взгляд подозрительный в мою сторону, как будто он имеет дело с непослушным ребенком, которого если не будешь жестко контролировать, он успеет сотворить нечто этакое.
Опять молчаливый кивок и мои опущенные долу очи. Я и правда чувствовала себя нашкодившим сорванцом, тем более что одежка соответствовала: джинсовые бриджи, обрезанные по живому и лохматившиеся по низу. Футболка с Микки Маусом и все еще топорщившиеся волосы. Я их попыталась хоть как-то облагородить в ванной, не получилось, и я махнула на это дело рукой. Да ладно, под кепкой ничего видно не будет, а приедем на место, вымою голову и стану похожей на человека.
— Пойдем, — он легко подхватил мою сумку и вышел в коридор.
— Пойдем, — я вздохнула и нацепила кепку на голову, тут же став похожей на подростка не то мальчика, не то девочку.
Торжественное закрытие дверей прошло в тишине, спуск в парадное тоже. Возле подъезда уже сидели несколько старушек. Утро, еще и семи нет, а они уже заняли свой пост, правда, не полным составом, а только те, у кого явная бессонница. Они проводили нас заинтересованными взглядами и тут же о чем-то оживленно заговорили. Явно обо мне.
— Чувствую себя растлителем малолетних, — Алексей сел за руль Паджеро и пристегнулся.
— Прям таки и малолетних? — хмыкнула я, пристегиваясь, со своей стороны. — Откуда машинка? Раньше у тебя вроде другая была?
— Она и сейчас есть, — пожал он плечами. — Этой я пользуюсь, если нужно выехать за город. Сама же знаешь, какие у нас дороги.
— Это да, — я только кивнула и замолкла.
Из-за утренней неловкости разговаривать не очень то и хотелось. Да и цель поездки влияла на разговорчивость. Если нужно было, я могла поддержать любую беседу, но вот разговаривать с ним сейчас о погоде, о видах на урожай черники, о ценах на не поспевшие арбузы и дальше по списку почему-то не хотелось. Любая тема казалась надуманной и глупой, а посему я молчала, разглядывая в окно проносившийся мимо пейзаж. Из города мы выехали удивительно быстро, дороги в это время были пустыми, и мы мчались по утренней трассе, постепенно увеличивая скорость, благо машина это позволяла.
— Поль? — он обернулся ко мне и ожег насмешливым взглядом.
— Что?
— А ты всегда такая встрепанная по утрам? — я только пожала плечами, и что мне ему ответить?
— Тебе не понравилось? — чуть кокетства и лукавый взгляд в пол оборота.
— Ну почему? — натужно выдохнул он. — Еле сдержал себя. Если бы ты не убежала в ванну, скорее всего мы бы с тобой сегодня никуда не поехали.
И столько в этой фразе было обещания, что внутри меня что-то сладко замерло, а потом скрутилось в тугой узел. Если он и дальше будет продолжать в таком духе, то еще вопрос, доедем ли мы куда-то вообще или заночуем в машине на берегу какой-нибудь речушки. Видимо он и сам это понял, потому, что больше таких провокационных фраз в мою сторону не кидал, рассказывая в основном об очередном своем строительном проекте и расспрашивая меня о студентах. Пришлось даже поделиться некоторыми студенческими байками из своей пока еще небольшой практики.
Колеса постепенно пожирали километры, вокруг нас проносились поля, засаженные кукурузой, подсолнухом и пшеницей, которая особенно эффектно смотрелась у лучах утреннего солнышка. А если уж рядом была река, оттеняющая золото колосьев — зрелище становилось поистине завораживающим. Часов в одиннадцать мы остановились в одном из городков перекусить, а потом поехали дальше. После позднего завтрака меня неожиданно сморило. Сказывалась бессонная ночь и волнения сегодняшнего утра, так что въезд на территорию сиротского домика Лешкиных знакомых я благополучно проспала.
— Поль, — меня тормошили за плече, просыпаться ужасно не хотелось, настолько я расслабилась в Лешиной машине. — Полина, вставай, приехали.
Я открыла один глаз и подозрительно на него посмотрела, а потом, зевнув, потянулась как кошка, вызвав у него несколько нервную реакцию.
— Полинка, — он сглотнул вдруг ставшую вязкой слюну, — либо ты выбираешься самостоятельно, либо я тебя вынимаю из машины, но море в этом случае ты увидишь не скоро.
— Море! — взвизгнула я, почувствовав разливающийся в воздухе запах йода и увидев через редкий частокол сосен водную гладь. Алексей и его слова тут же были забыты, я выскочила из машины как чертик из табакерки и ринулась по тропинке в сторону воды, не обращая внимания на окружающее меня великолепие. Море я любила до невозможности, до помутнения рассудка, до нервного обожания. Как-то еще в детстве маман вывезла меня оздоровиться под Одессу на несколько недель и вот с того времени я пропала. То лето запомнилось мне самым счастливым в моей жизни. Ласковое море, золотистый пляж, матушка, не дающая мне обгореть и постоянно вытягивающая непоседливую детку из воды. Мороженное, обеды в кафе как взрослая, с ножом и с вилкой. И счастье — безграничное, безудержное, казавшееся вечным, потому что оно рядом — море. Вот с того времени любое мое посещение побережья, а они были далеко не частыми, вызывало вот такую реакцию. Меня тянуло к воде словно магнитом, я должна была поздороваться с ним, окунув ноги в прибой, а еще лучше искупавшись.
— Полина, — неслось из-за спины. — Да погоди ты! Куда ты мчишься?
— К воде! —